Лесополосы от Сибири до Украины: кто защитит и преумножит лучшее наследие Сталина?

Елена Петрова, Наталья Сейбиль

С чего начинались лесозащитные полосы

Пыльные бури в Ростовской области, горячее дыхание пустыни в Оренбуржье, засуха в Поволжье… 80 лет назад с этими природными катаклизмами начали бороться, высаживая многокилометровые защитные лесополосы.

После засухи 1946-47 годов в Советском Союзе был принят план снижения влияния сухих ветров с юга. Он назывался «О плане полезащитных лесонасаждений, внедрения травопольных севооборотов, строительства прудов и водоемов для обеспечения высоких устойчивых урожаев в степных и лесостепных районах Европейской части СССР». Как и практически все в те времена, проект получил имя Сталина и коротко назывался «Сталинский план преобразования природы».

Проект был, как и все в то время, амбициозным. В Европейской части СССР планировалось посадить 8 лесополос вдоль водоразделов. Планировалось покрыть лесами водоразделы Днепра, Дона, Волги, Урала. Протяженность полезащитных насаждений должна была составить 5300 км. До 1953 года было высажено 2,3 миллиона гектаров лесов. Помимо существовавших на тот момент 120 государственных лесопитомников, создали дополнительно еще 110 совхозов-лесопитомников. Каждый из 10 колхозов перепрофилировали на выращивание саженцев.Вновь созданные лесозащитные станции должны были ухаживать за лесополосами.

Проект закончился смертью Сталина — новый генсек Хрущев просто свернул всю программу в рамках борьбы с культом личности. И хотя к 1955 году ни от станций, ни от питомников и духа не осталось, однако посадки долгие годы приносили пользу крестьянам. Благодаря высадке лесополос, урожайность зерновых выросла на 25-30%, овощей — на 50-75%, а трав — на 100-200%.

Хотя проект свернули, лесхозы продолжали высаживать саженцы вплоть до 1980-х годов по 30 тысяч га в год. Однако лесов сажали все меньше и меньше. В 2007 году лесополосы обновляли только на 0,3 тысяч га. Сейчас снимки из космоса говорят о том, что местами лесополосы исчезли совсем, хотя и по сей день экологи напоминают об их важности. Эколог Роман Пукалов говорит:

— Лесополосы необходимы для защиты полей от ветровой эрозии летом и удержания снега зимой. Благодаря им улучшается состояние почвы, повышается насыщенность её кислородом, увеличивается количество гумуса, становится многообразней флора.

Богатство, которое никому не нужно

До 2006 года лесополосы находились в ведении Минсельхоза. Однако в ведомстве уход за ничейным лесом посчитали делом убыточным, и тогда лесополосы передали в муниципальную собственность — они и правду стали ничейными.

От муниципалитетов все требовали, чтобы именно они ухаживали за пролесками. Но что они приносили деревням и городкам? Кроме, проблем, ничего. По идее, лесополосы должны защищаться Лесным кодексом, говорит Ирина Черкашина, кандидат географических наук, директор Ростовской общественной организации «ЭкоПраво», но там их нет. А все потому, что российский Лесной кодекс коммерциализирован:

— В том то и дело, что лесополосы выполняют защитную роль, а если это древесное растение, то согласно Лесному Кодексу, они сразу должны давать какую-то продукцию. Почему и стали их передавать муниципалитетам. Они могут принадлежать и военному ведомству, и предприятию. Нет специального ведомства, которое занималось бы только деревьями. И это самая большая проблема у нас везде. Не только лесополосы, но и любые лесные насаждения принадлежат разным ведомствам, вместо того, чтобы этим занималось только лесное ведомство.

Такая путаница возникла потому, что каждое ведомство пытается отпихнуть от себя «непродуктивное» дело. Именно от этого в России столько гибнущих лесополос.

Нужны ли лесополосы фермерам?

Государство как собственник пытается спихнуть ответственность за «мелиоративные лесные насаждения» — так на чиновничьем новоязе называются лесополосы.

В одном Краснодарском крае таких участков насчитывается 5,5 тысяч общей площадью 37 тысяч га. Чиновники стараются передать их на баланс крестьянам, но и сама процедура передачи ни у кого восторга не вызывает. Губернатор Кондратьев говорит:

«Сегодня лесополосы не относятся к сельхозугодьям, при этом аграрии сами готовы взять их в аренду для расчистки и дальнейшего содержания. По закону предоставлять такие участки можно только через торги. Регион согласен сдавать в аренду смежные с сельхозземлями лесополосы без торгов и с минимальной платой, но вопрос необходимо решать на федеральном уровне. Инициативу уже направили в Госдуму, законопроект находится на рассмотрении».

Или в Краснодаре придумали, как сделать эту пилюлю для фермеров более сладкой, или губернатор лукавит. В Омской области крестьяне откровенно саботируют приказы сверху.

Иван Бригерт, президент союза крестьянско-фермерских хозяйств Омской области, рассказывает «НИ», что у него лесопосадки растут посреди полей. Формально они не принадлежат фермерам, но по факту они отличают за их безопасность. Иван Бригерт говорит:

— Посадка может быть и 6 метров, и 8, и 10. Может быть, что она расположена вдоль дорог. Люди бросают окурки, идут в эти лесопосадки, а мы за всё в ответе, если они горят. Я неоднократно говорил, леса принадлежат государству. Я всегда удивляюсь. Государство владеет такими ресурсами — газ, нефть. А природа, это что? Моё мнение как колхозника — лес — не только богатство, он сохраняет жизнь людям. Горят защитки, горят леса, всё не наше, но нас заставляют их опахивать 10 метров. А государственные лесничие вообще ничего не делают. Давайте охранять территорию с двух сторон — мы поля, а вы — леса.

Люди вообще не понимают, что делать с лесопосадками. Для них это новое бремя, работы много, денег и времени требует, а дохода нет вообще никакого. Иван рассказал недавнюю историю. К лесополосе подъехала «газель» со старой мебелью и выбросила ее прямо в посадке. Иван звонит главе поселения, а тот его спрашивает: номер машины записал?

— Я на комбайне был, подъехал, когда увидел, а он на меня кричит — пошёл ты. Ну, не увидел я номер. Мое мнение — только проблемы. У меня земля, там лесочек. Люди, смотрю, затопили. Я подъехал, представился — я Иван Бригерт, увидел, что у вас загорелся огонь. Если будут последствия, хочу запомнить ваши номера. Если мне кто-то защитки передаст, для меня, Ивана Бригерта — это лишняя проблема. Я могу это сказать за себя и за коллег. На что они нам?

Дрова заготавливать крестьяне в лесополосе не могут, зато должны опахивать и сохранять, да еще и нарушителей гонять — как говорит крестьянин, «хлестаться». Не понимает Иван, зачем фермерам такая ответственность, ни в Омской области, ни в Краснодаре.

Есть ли у правительства план?

Ирина Черкашина хорошо понимает, почему никто не хочет заниматься лесополосами. Леса спасают от пыльных бурь, но это никого не волнует, потому что бури приносят убытки, но не дают прибыли. Поэтому чиновники и готовы все спихнуть на фермеров:

— Фермеры, вы боитесь пыльных бурь? Вот и занимайтесь лесополосами. Мало того, что вы эту головную боль на себя берёте, вы ещё и заплатите за эту головную боль. Это же должна быть или аренда на 49 лет, или выкуп в собственность. Варианты могут быть разными.

Но даже если бы случилось чудо, и фермеры разобрали все лесополосы, ничего хорошего из этого не вышло бы. Нужна специальная агротехника. Нужно высаживать сорта деревьев и кустарников, которые не ломаются от ветра. Другими словами, нужны специалисты, коими крестьяне не являются.

Ирина Черкашина вспоминает, что когда она начинала работать в советское время в институте зонального сельского хозяйства, там был лесной отдел. Ничего подобного сейчас нет нигде:

— В Министерстве сельского хозяйства должен быть специальный отдел по лесополосам, где должны быть специалисты, работающие конкретно с лесополосами. У нас всё пытаются спихнуть на кого-то, вместо того, чтобы создать специальную инфраструктуру. Это такая же должна быть инфраструктура, как для электричества, водоводов, газа.

Однако уже сейчас ушлые региональные чиновники через своих лоббистов запустили в законопроект о передаче лесополос крестьянам без аукционов. Так сказать, с глаз долой — из сердца вон. Поэтому толку от этого не будет, говорит Ирина Черкашина:

— Крайними пускай будут те, кто работает на земле. Государственного подхода опять нет, чтобы всё было эффективно.